Жемчужина из логова Дракона[VolgoDon конвертируется в fb2] - Людмила Минич

Ветер попятился, оглянулся на тело, беспомощно распростертое на холодном камне. Кинулся назад от мелко подергивавшегося Серого, схватил под мышки Илчу и поволок его ко входу в убежище. Только бы до спасительного укрытия добраться…

Ветер не знал, зачем он это делает. Все равно им отсюда не выйти, и быть может, уже следующей ночью их обоих заново скормят тварям. Шутка ли, уходить не кого–нибудь, а самого Господина Драконьих слуг!

Даже ужас не мог заставить его тащить парня быстрее. Ветер делал все, что мог, но двар шутя нагнал бы их — эти твари на редкость проворны, когда хотят — однако странная медлительность, похоже, имела объяснение. Двар попросту удовольствовался уже уловленной и торчавшей прямо на его пути добычей. Ветер одолел всего полдороги к спасительной двери, а двар уже приник к Серому.

С трудом оторвав взгляд от жертвы, Ветер сцепил зубы и поволок Илчу дальше, тем более что на стене углядел еще одну тварь. Происшедшее с Серым поглотило его — чуть не пропустил напасть, случившуюся рядом. Знакомые иголки впивались в ладони и пальцы, заставляя их разжиматься, а знакомый страх звал прочь, скорей, в спасительные стены, за огненную завесу. Он все чаще посматривал вбок и постоянно ронял Илчу.

Двар сполз со стены, двинулся вперед. Как близко! Иголки впились в ладони, щеки, шею сильнее. Стопы неприятно щекотало, вот–вот упадешь. Ветер совершил последний рывок, втащил Илчу в Драконью залу. Волосы вставали дыбом, даже потрескивали. Шатаясь, он кинулся к рычагу, пальцы не слушались, пришлось ударить кулаками, снизу вверх — и пламя тут же встало у дверей, исторгнув у двара тот самый неслышимый вопль, который нередко доводил скрывшихся в убежище до безумия, заставляя самолично бросаться обратно, в смертельные объятия. Ветра всего лишь привычно передернуло.

Он с трудом отодвинул Илчу подальше от огня, дождался, пока пальцы обрели способность двигаться, затащил юношу в комнату с Драконами, посадил, прислонив к стене, точно безвольную куклу, присмотрелся. Глаза живые. Ужас, облегчение, радость, вина попеременно сменяли друг друга. И еще, наверно, немало всего остального. Главное, что Серый не соврал, парнишка на самом деле лишь обездвижен. Хозяин припас бывшему слуге Дракона изощренно жестокое испытание: знать, ожидать и видеть все, не будучи в силах пошевелиться, бежать, хоть как–то бороться с напастью.

— Ничего, бывало и хуже, — утешил Ветер, зная, что завтра все может повториться вновь. Что еще скажешь?

Он нерешительно поглядел в сторону отверстия. Надо бы закрыть, мало ли что… Масло в тайных резервуарах может закончиться, или еще… Подошел к рычагу, нерешительно взялся. Потом все же не удержался, выглянул наружу, не отпуская спицу. Пламя гудело вокруг, сбоку, сверху, снизу, опоясывая дверь, мешая видеть происходящее, крепчавший ветер то и дело швырял его в человека, заставляя отступать внутрь.

Ветер взялся за другой рычаг, уменьшил огонь, осторожно осмотрелся. Дваров рядом не оказалось, зато Серого окружало уже трое. На стене объявилось четвертое пятно. Ветер еще притушил пламя, не понимая какой двар, сидящий внутри, заставляет его разглядывать это ужасное действо.

Серый стоял на коленях, пошатываясь в оцепенении и временами содрогаясь всем телом. Со всех сторон его облепили двары, точно заботливо поддерживая. Голова запрокинута, лицо искажено не то в ужасе, не то в немом крике, отсюда не видно. Странно, первый двар сначала казался гораздо больше, да и второй, в общем…

Лишь единожды Ветру доводилось видеть, как двар уохотил человека, но в тот раз, само собой, ему было не до того, что станется дальше с жертвой, и теперь он с жутким напряжением следил за происходящим. И не мог оттащить себя от этого зрелища.

Оказывается, двары убивают не сразу. Но не в самом же деле они пьют кровь?

Он сделал над собой усилие и шагнул обратно в залу с Драконами. Нажал на рычаг, услышал скрежет, дождался, пока отверстие не исчезло, и тут же опустил штырь обратно. Буря вновь ворвалась внутрь. Незримой силой его повлекло наружу.

Нет, будь он проклят, если двары точно не сделались меньше! А первый, так уж наверное! Они что, растворяются в воздухе? Или… в человеческой крови, осенила его внезапная догадка! Вот почему она такая черная!

Ветер бессильно оглянулся на Драконов, взиравших со стен.

— У меня не было выхода! — сказал он им. — Надо было остановить его! Или что, вместе убивать во славу новой веры? Нового чудесного мира?!

Драконы взирали так же безразлично. Даже знакомый золотисто–зеленый.

Ветер выглянул, отчаянно желая увидеть конец мучениям. Напрасно.

Он хотел снова закрыть дверь, но, сцепив зубы, всею силой, точно сломать хотел, резко вогнал в стену другой рычаг. Услышал гул, почувствовал дрожание, потом удар по собственному нутру. Так горят двары, вернее, так они «кричат», сгорая. И ни одного человеческого крика.

Он выглянул наружу. Четыре ярких факела пылали вокруг Серого. Ветер кинулся вперед, на ходу срывая плащ, набросил сверху, прижимая корчащееся, но почему–то немое тело, гася огонь. Он же говорил… на половину человеческого роста… а сам стоял на коленях.

Не глядя, не снимая плаща, точно мешок, потащил он жертву в спасительное пространство. Управившись, привел в движение дверной механизм, перевел дух, и только тогда стащил свой плащ с Серого.

Должно быть, тот умирал. Трудно сказать. Глаза закрыты, обожженное, искаженное лицо превратилось в страшную маску. Тело, похоже, дергалось совсем без его участия, и рот кривился, но ни звука не вылетало, точно человек онемел. А грудь вздымалась едва–едва. Ужасное зрелище.

Ветер с усилием закрыл глаза, чтобы не видеть. Серый сам уговаривал его употребить свою силу разумно и в полной мере. Он сам побуждал к «представлению». Сам не оставил иного выбора. И он еще может умереть, до утра далеко. А позвать на помощь бывший хозяин уже не сможет… А если и сможет, все равно никто не знает, как исцелить ужаленного дварами. Хотя…

Серый говорил… Он же говорил, что были люди, которых касался двар! И они ухитрились выжить! И про то остались свидетельства в местных рукописях! Вдруг здешним лекарям известно, что делать?

Не замечая отчаянных глаз Илчи, он принялся отодвигать плиту, закрывшую вход. Не достигнув успеха, вернулся к рычагам. Найти нужный не стоило труда. Единственный, что еще им не опробован. Потом он принялся звать на помощь, упоминая Хозяина.

Помощь не замедлила. Давешние сторожа Ветра в ужас пришли, увидав беспомощно распростертое тело с остатках знакомого серого балахона. Ветру самому пришлось торопить их за носилками и лекарем.